I. О несоответствии Стратегии российскому законодательству, традиционным устоям российской семейной культуры, общепризнанным в Российской Федерации традиционным семейным ценностям

1. Стратегия —это системный удар по национальным приоритетам России в сфере семьи и детства.

Стратегия противоречит статье 19 Конституции Российской Федерации, статьям 13,14 и 127 Семейного кодекса Российской Федерации, статьям 2 и 5 Федерального закона «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию», статье 6.21 Кодекса об административных правонарушениях Российской Федерации, Указу Президента Российской Федерации от 31.12.2015 № 683 «Об утверждении Стратегии национальной безопасности Российской Федерации» (пункты 1, 26, 28, 30, 76-82), постановлению Правительства Российской Федерации от 25.08.2014 № 1618р «Об утверждении Концепции государственной семейной политики в Российской Федерации на период до 2025 года», иным нормативным правовым актам.

Согласно пунктам 30, 76 и 78 Указа Президента Российской Федерации от 31.12.2015 № 683 «Об утверждении Стратегии национальной безопасности Российской Федерации» сохранение и развитие культуры, традиционных российских духовно-нравственных ценностей входит в число национальных интересов на долгосрочную перспективу. К традиционным российским духовно-нравственным ценностям относятся приоритет духовного над материальным, защита человеческой жизни, прав и свобод человека, семья, созидательный труд, служение Отечеству, нормы морали и нравственности, гуманизм, милосердие, справедливость, взаимопомощь, коллективизм, историческое единство народов России, преемственность истории нашей Родины.

2. Общий дух и идеология Стратегии — это идеология игнорирования традиционных устоев российской семейной культуры, в том числе ценностей традиционной семьи:

1) термины «традиционная семья», «традиционные семейные ценности» в тексте Стратегии вообще не используются. Это особенно заметно, если сравнить текст Стратегии с Конвенцией ООН о права ребенка, на которую авторы Стратегии ссылаются как на основной документ в области прав ребенка (пункт 4 Стратегии) . Исходя из внутреннего смысла положений Стратегии, можно сделать вывод, что семья вообще не входит в систему мер защиты прав ребенка,
2) семья и родители в контексте идеологии Стратегии рассматриваются как одна из основных проблем «в сфере прав ребенка сегодня и завтра» (раздел П). Проблемы семьи и родителей (пункт 19) поставлены в один ряд с такими проблемами как «бедность, неравенство и социальное отчуждение», «насилие», «расизм», «миграция, «цифровой мир». О мерах поддержки семьи упоминается лишь в контексте решения проблемы бедности и социального отчуждения детей при помощи системы защиты детей (пункт 28),
3) применительно к семье и родительству в Стратегии используется терминология, принижающая их значение, формирующая представление о семье и родителях, как субъектах, не способных обеспечить права детей и поэтому нуждающихся в постоянном контроле: «повышенный уровень напряженности» в бедных семьях, (пункт 12), «огромная часть случаев применения насилия, увиденного или испытанного детьми, происходит в семье» (пункт 19), «многим родителям не хватает поддержки в выполнении родительских обязанностей» (пункт 19), «семьи должны предусматривать необходимый уровень защиты и помощи, чтобы выполнять свою принципиально важную роль» (пункт 26).

Особенно заметно это патерналистское отношение к семье и родителям в сравнении текста Стратегии с текстом Рекомендаций Комитета Министров Совета Европы «О политике в поддержку воспитания детей родителями» от 13.12.2006 года, где признается, что «публичные органы власти играют жизненно важную роль в оказании поддержки семьям в целом и родителям в частности, что выражается в трех ключевых аспектах политики в отношении семьи: в распределении денежных средств и налогообложении, мерах по обеспечению равновесия между профессиональной и семейной жизнью, предоставлении услуг по уходу за детьми и иных услуг».

Однако в пункте 4 Стратегии, где содержится перечень основных международных нормативных правовых актов, на которых выстроена идеология Стратегия, отсутствует ссылка на указанные Рекомендации. О них лишь упоминается в пункте 47 Стратегии, где речь идет о запрете телесных наказаний, и в пункте 55 «Права детей в семье» в части оценки интересов детей в семейных вопросах.

3. Умаляя роль и значение традиционной семьи, родительства в жизни детей, Стратегия в то же время содержит ряд положений, которые направлены на продвижение проблематики ЛГБТ, в том числе:

1) пункты 5. 1 и 13, закрепляющие принцип равенства прав ребенка независимо не только от его пола, но и от его сексуальной ориентации. Для сравнения в Конвенции ООН о правах ребенка (пункт 1 статьи 2), на которую ссылаются авторы Стратегии, такой признак как «сексуальная ориентация ребенка» не упоминается вовсе. Полагаю, что эта формулировка перекочевала в Стратегию из Рекомендаций Комитета министров Совета Европы от 31.03.2010 года «О мерах по борьбе с дискриминацией по признаку сексуальной ориентации или гендерной идентичности»,
2) пункт 19, который продвигает идею о том, что любая семья является основной ячейкой общества, «независимо от ее формы»,
3) пункт 35, предусматривающий, что в целях борьбы с дискриминацией по половому признаку и продвижения равенства девочек и мальчиков Совет Европы продолжит работу по решению проблем стереотипов и сексизма, в частности в СМИ и в образовании. О каких стереотипах идет речь? О том, что дети делятся на мальчиков и девочек?
4) пункт 36, закрепляющий обязательство Совета Европы провести исследование по положению детей ЛГБТ и «интерсексуальных» детей в части обеспечения им равных возможностей, в рамках которого будет дана оценка потребностей в антидискриминационных мерах в отношении детей ЛГБТ. Совет Европы планирует при этом устранить возможные риски на пути решения данной проблемы с помощью повышения уровня информированности о стандартах и инструментах Совета Европы, в том числе за счет перевода данных стандартов на местные языки,
5) пункт 48 устанавливает, что Совет Европы окажет поддержку усилению роли образования в предотвращении таких особых форм насилия, как гомофобное запугивание. Совет Европы будет содействовать акциям, основанным в том числе на таких образовательных материалах как видеоклип «победить издевательства в школе»,
6) пункт 55 закрепляет и такие обязательства Совета Европы, которые связаны с осуществлением «действий в интересах детей в условиях новых форм семьи и биоэтики, особенно в отношении суррогатного материнства и донорской репродукции человека».

Общий вывод: Стратегия со всей очевидностью свидетельствует о завидной последовательности Совета Европа в продвижении ЛГБТ ценностей, умалении значения и роли традиционной семьи в жизни общества, чрезмерном преувеличении проблем домашнего насилия, неоправданном недоверии к семьям и родителям и их способности решать семейные проблемы самостоятельно.
Эта Стратегия — своеобразный вызов России, проверка на прочность, последовательность, принципиальность в отстаивании традиционных для народов России семейных ценностей.

II. О рекомендательно-обязательном характере Стратегии

4. Хотя Стратегия является цельным и системным документом, она не относится к категории международных договоров.

Согласно статье 16 Устава Совета Европы, к которому Российская Федерация присоединилась в 1996 году (Федеральный закон от 23.02.1996 № 19-ФЗ), Комитет министров Совета Европы принимает решения, имеющие обязательный характер, только по вопросам внутренней организации и порядка работы Совета Европы. Что касается Резолюций Комитета Министров Совета Европы, то они носят рекомендательный характер. И казалось бы ни к чему не обязывают государства-участников. Однако, это кажущаяся необязательность. Будучи юридически необязательными, эти Рекомендации являются политически обязательными для Правительств государств-участников. Они не позволяют Правительствам бездействовать, так как:

1) за ним будет установлен контроль со стороны Комитета министров Совета Европы. К числу основных функций Комитета министров Совета Европы относится контроль за выполнением государствами членами своих обязательств, посредством механизма мониторинга, предоставления отчетов, проведения исследований и опросов населения, разработки и принятия конвенций и соглашений. В пункте 67 Стратегии установлено, что оценка результатов будет проводиться специально создаваемым Комитетом по правам ребенка, подотчетным Комитету министров Совета Европы. В пунктах 1, 48, 61, 70 и др. Стратегии прямо указано, что Совет Европы продолжит реализацию мер, в том числе в сфере образования и интернета, в продвижении и реализации приоритетов и стандартов Совета Европы. В пункте 48 заявлено, что Совет Европы будет содействовать акциям, направленным на повышение
2) согласно пункту 75 Стратегии промежуточная оценка с возможностью внесения поправок будет осуществлена через 3 года. Каждые 2 года Секретариат будет отчитываться о реализации настоящей Стратегии перед Комитетом Министров. Это означает, что и Правительство Российской Федерации через 2 и 3 года соответственно должно будет представлять отчеты и что то предъявить в рамках выполнения им положений Стратегии,
3) о том, насколько обязательными могут быть якобы рекомендательные «рекомендации» Комитета Министров Совета Европы свидетельствует опыт недавнего почти повсеместного внедрения на территории России Рекомендаций «О мерах по борьбе с дискриминацией по признаку сексуальной ориентации или гендерной идентичности» от 31.03.2010 года, на которую содержится ссылка в пункте 5.1 Стратегии. Кстати, применительно к главному принципу Совета Европы в сфере защиты прав ребенка — принципу недискриминации, — эти Рекомендации поставлены в один ряд с Конвенцией ООН о правах ребенка. Реализация отдельных пунктов этих Рекомендаций ( пункты 6-8, 13-15, 18-28) была настолько агрессивной, что вызвала общественное возмущение и последующее принятие ряда законов, защищающих традиционные российские семейные ценности.

5. Несмотря на рекомендательный характер Стратегии было бы наивно полагать, что никаких последствий для России не имеет соглашательство с ее текстом, а значит и ее идеологией. Российское общество в своем подавляющем большинстве придерживается традиционных семейных ценностей. Стратегия может внести раскол, активизировать идейную борьбу защитников и противников в идеологии традиционной семьи. В нынешних условиях, когда с Россией ведется ожесточенная борьба на международном уровне, такой раскол общества внутри может оказаться губительным. Замолчать или ввести в заблуждение общество невозможно, в социальных сетях в Интернете уже идет и разрастается дискуссия относительно Стратегии. Официальная позиция властей неотчетлива. В этой ситуации возникает и нравственная парадигма, которую общество может предъявить правительству в канун выборов 2016 года. Соглашаясь со Стратегией, Правительство по сути вступает в конфликт с подавляющей частью российского общества, придерживающегося традиционных взглядов на семью. Однако именно общество, добросовестные россияне-налогоплательщики, вопреки их желанию, оплачивают реализацию Стратегии, ибо из их налогов формируется взнос России в бюджет Совета Европы. И какими бы ни были действия Правительства по реализации Стратегии, эти действия не будут идти вразрез с общими целями Совета Европы установить, продвинуть, внедрить приоритеты и стандарты Совета Европы в сфере защиты прав ребенка на всей территории, включая Россию. Это будет будут продвижение приоритетов Совета Европы, а не национальных приоритетов России и ее народа.

Заместитель Председателя Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству, д.ю.н., профессор, Заслуженный юрист РФ Е.Б. Мизулина.